Издевательства, избитые украинцы и карты из чая: оштрафованный по «митинговой» статье уроженец Казахстана — об ожидании выдворения в Сахарово

После вторжения российских войск в Украину в Москве все чаще стали задерживать мигрантов и выдворять их на родину. В судах это объясняют ожиданием «экономической ямы». Одним из тех, кого коснулось массовое выдворение, стал гражданин Казахстана Абди Зинуллин. Его задержали 26 февраля недалеко от Красной площади, оштрафовали на 20 тысяч рублей по «митинговой» статье и отправили ждать выдворение в Центр содержания иностранных граждан в подмосковном Сахарово. Публикуем его монолог.

Я жил в центре Москвы. Знал, что 26 февраля будут [антивоенные] митинги, но митингующих особо не видел. Мы просто в тот день гуляли с подругой из Казахстана. Ближе к вечеру я решил забрать с работы свою сестру, хотели вместе сходить поужинать.

И вот я стоял на мосту у церкви рядом с Кремлем, хотел перейти на ту сторону реки, а там все уже было перекрыто. Я спросил у сотрудника полиции, как мне лучше обойти. Он мне показал дорогу, а через полторы минуты примерно ко мне подошел другой сотрудник, попросил удостоверение личности и сказал: «Пройдемте со мной».

Я думал, что все будет, как в Казахстане: мне, как нормальному человеку, объяснят, на каких основаниях меня задерживают, расскажут про мои права. Но мне ничего не объяснили. Сотрудник только по рации сказал: «Еще одного киргиза нашли». Я ему ответил, что я вообще-то из Казахстана. А он мне прямо в лицо говорит: «Вы все с одной жопы, не выебывайся». Я был просто в шоке.

Потом меня повели в автозак, прямо за мной двери закрылись. Я так понял, там уже какой-то спектакль начался: им нужно было побыстрее как можно больше людей взять, и они задерживали всех подряд, кто мимопроходил. Ну и кто хоть как-то внешне выделялся — со мной в автозаке была, например, девушка с синими волосами.

Нас всех погрузили и повезли в отдел полиции в районе Жулебино. Там нас держали очень долго. В итоге всем все оформили, потому что у всех были российские паспорта, а как только мой казахский паспорт увидели, — стали его во все стороны вертеть. А потом говорят: «Ты остаешься, у тебя два дня миграционной просрочки». Хотя у меня в миграционной карте было написано, что я могу пребывать на территории Российской Федерации с 24 января по 24 апреля. Мне потом объяснили, что после первого месяца нужно было оформить регистрацию, но я тогда про это не знал. К тому же думал, что легче заплатить, когда попадешься.

После того, как полицейские нашли просрочку, меня отвезли в другой отдел, там я пробыл уже пять дней. Это было ужасно: комната крохотная, света нет, чтобы выйти в туалет, нужно долго стучать в дверь и просить, чтобы тебя отвели. Кормили нас там раз в день гречкой. Порция по 150 граммов примерно — меньше, чем на ребенка положено.

Потом был суд. Было уже сразу по судье понятно, какое будет решение. Киргизы и узбеки, бедные, речи готовили, а их даже в зал суда не пустили. Они просто постояли в коридоре, а потом им выдали постановления суда о выдворении.

Мне же вменили нарушение установленного порядка проведения митинга (ст. 20.2 КоАП) и нарушение миграционного законодательства (ст. 18.8 КоАП). Я объяснял, что я и так планировал уезжать из России, у меня билет на 4 апреля был куплен. Они на это даже не посмотрели. По «митинговой» статье мне назначили штраф в 20 тысяч рублей, а за нарушение миграционного законодательства отправили в Центр содержания иностранных граждан (ЦВСИГ) в подмосковном Сахарово.

Я был уверен, что если меня выдворяют впервые, нужно будет просто заплатить штраф или самостоятельно выехать, но то, что меня будут так карать за это, я не ожидал, конечно. Сейчас вообще вся система в России в связи с военными действиями абсолютно не работает. Нас привезли в Сахарово, например, в первый день, мы там просидели с 11 вечера до шести утра, и нас в итоге не приняли. Потом нас повезли обратно в отдел полиции, а потом — снова в Сахарово.

Я так понимаю, проблема в том, что [изолятор в] Сахарово абсолютно переполнен сейчас. С 24 февраля задерживают всех, кто не похож на русского, и всех по итогу выдворяют.

С таким отношением, как там, я никогда в жизни не сталкивался. Нас привезли и поставили в шеренгу перед охраной. И они, как немцы, начали на нас орать, что мы, мол, неадекватные мрази и лохи. То есть, кричали, просто чтобы за наш счет самоутвердиться или запугать.

Мне один украинец рассказал, что их там до полусмерти избивали. Украинцев привозят в Сахарово, избивают, пока не отключаться, а в себя они приходят уже в камере. Меня, слава богу, не били, но я видел там людей, у которых лицо аж черное от синяков было, и ни одного живого места на нем.

В итоге провел я в Сахарово почти 40 дней, это была в прямом смысле тюрьма. Вместо еды давали слипшееся макароны — как булыжник. Иногда давали печень. Это как собаке кость кидают: на, ешь. Воду давали по стакану несколько раз в день. В общем-то считали нас там за животных: постоянно на нас кричали: «Вы конченные!», «Идиоты!», «Дебилы!».

Окна ни у кого в камере не закрывались, а тогда еще было холодно, и мы бумажками какими-то, простынями их закрывали. Мыться водили раз в неделю, и то нужно было это прямо выпрашивать. Вместо туалета там в полу дырка, которая даже ничем не огорожена. То есть, ты справляешь нужду, и все это видят.

Чтобы как-то отвлечься, мы делали из чайных упаковок или из картонок карты. Брали бумагу, рисовали на ней поле, и так вот играли в шашки. Шашками у нас были конфетки и бумажки всякие.

Передачки давали только тем, кому приносили их люди с российскими паспортами. Мне повезло, что у меня сестра — москвичка, я на передачках только и жил.

Атмосфера там в целом очень гнетущая: охранники пропитаны пропагандой. Они постоянно пытались мне объяснить, что Россия — это великая держава, где люди живут очень богато, не то что в Америке. И весь мир пытается что-то плохое в отношение России сделать.

Я там еще и в информационной изоляции оказался. Там, конечно, радио было, но ничего про войну не говорили. Я когда вышел на волю, еще долго в шоке был, что с Украиной за это время случилось: от городов же почти ничего не осталось. Мне после того, как я уехал, запретили на пять лет въезд в Россию, но я, наверное, после Сахарово никогда больше туда уже и не вернусь.

Комментарий Марии Красовой, адвоката комитета «Гражданское содействие»

Решения о выдворении иностранных граждан из России сейчас принимаются в 90% случаев. В устной беседе с моим коллегой [во время одного из заседаний о выдворении мигрантов из России] судья сослался на установку выдворять всех из-за ожидаемой экономической ямы.

С февраля не удалось снять ни одного запрета на въезд, несмотря даже на наличие у тех, кого выдворяют, ближайших родственников из числа граждан России.

Национальность не имеет значения. Сначала было много обращений от украинцев, потом стали активно выдворять граждан Таджикистана и Кыргызстана.

Точное число обращений к нам по поводу выдворений назвать не могу, но оно увеличилось значительно. Только за апрель ко мне обратилось 13 человек. Обычно за месяц я получаю 5–6 обращений.

В Сахарово отправляют практически всех, потому что формально у иностранных граждан должно быть время на обжалование решения суда о выдворении. К тому же, требуется время, чтобы решить организационные вопросы: покупка билетов для отправки на родину и организация логистики.

Записала Карина Меркурьева